Сергей вышел из поезда на засыпанной снегом станции, и морозный воздух обжёг лёгкие. Он шёл по знакомой с детства дороге, вспоминая, как Батя учил его забивать гвозди молотком с семи лет. В девяностые, когда вокруг рушился привычный мир, этот суровый мужчина с руками, исцарапанными до крови о металл, строил им жизнь по старым, проверенным принципам. Воспитание было строгим: никаких слёз, жалоб или поблажек, только труд, дисциплина и железная воля. Сергей тогда злился, мечтая о мягком отце из западных фильмов, а теперь, спустя годы, понимал – именно эта твёрдость дала ему опору в жизни.
Дом стоял на окраине, такой же крепкий и неухоженный, как его хозяин. Батя встретил сына молчаливым кивком, но в глазах мелькнуло что-то тёплое, почти незаметное. За чаем с сушками они говорили о простом – о ремонте машины, о ценах в магазине, избегая лишних слов. И в этой сдержанности Сергей почувствовал ту самую любовь, которую в девяностые выражали не объятиями, а умением выстоять, прокормить семью и передать сыну главное – умение быть сильным. Пройдя свой путь, он наконец осознал, что советская закалка Бати стала не грузом прошлого, а фундаментом, на котором он построил свою взрослую жизнь.
